|
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА |
|
РЕШЕНИЕ |
Дело «Заиченко против Украины (№ 2)»
(Заявление № 45797/09)
В текст решения 18 сентября 2015 г. были внесены изменения
в соответствии с правилом 81 Регламента Европейского суда
Это решение получило статус окончательного в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции. Оно может подлежать редакционным исправлениям.
По делу «Заиченко против Украины (№2)»
Европейский суд по правам человека (пятая секция), заседая палатой, в состав которой вошли:
Марк Виллигер (<…>), Председатель,
Ангелика Нуссбергер (<…>),
Анна Юдковская (<…>),
Винсент А. Де Гаэтано (<…>),
Андре Потоцкий (<…>),
Хелена Едерблум (<… >). >),
Алеш Пейхал (<…>), судьи
и Клаудия Вестердик (<…>), Секретарь секции,
после обсуждения за закрытыми дверями 3 февраля 2015 года
постановляет такое решение, которое было принято в тот день:
1. Дело было начато по заявлению (№ 45797/09), которое 24 августа 2009 года подал в Суд против Украины на основании статьи 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — Конвенция) гражданин Украины г. Владимир Георгиевич Заиченко (далее – заявитель).
2. Правительство Украины (далее — Правительство) представляло его Уполномоченный, в то время — госпожа Валерия Лутковская.
3. Заявитель жаловался, в частности, на принудительное помещение его в психиатрическую больницу и сбор в этом контексте органами милиции о нем данных.
4. 28 апреля 2011 г. о заявлении было уведомлено Правительство.
5. Заявитель родился в 1956 году и проживает в Днепропетровске.
6. В разные периоды он инициировал в государственных судах бессчетные производства.
7. В июле 2009 года Днепропетровский окружной административный суд получил от заявителя несколько писем, в которых содержались чрезвычайно оскорбительные замечания в адрес судей, в производстве которых находились инициированные им дела (в частности, один из судей был назван «гнидой», чей отвод он заявлял « согласно … общеизвестных сведений по учебникам по паразитологии»).
8. 23 июля 2009 г. в связи с этими письмами секретарь суда составил протокол об административном правонарушении, в котором указывалось, что заявитель выражает свое неуважение к суду. Дело было передано на рассмотрение в Красногвардейский районный суд г. Днепропетровска (далее – Красногвардейский суд).
__________
— 1 В текст 18 сентября 2015 года внесены изменения: в предыдущей редакции название суда было следующим: «Красногвардейский».
9. В тот же день, заседая в составе одного судьи, Красногвардейский суд провел заседание с участием заявителя. Согласно протоколу заседания заявитель настаивал на своей версии хода событий, изложенной в его письмах, которые он грубыми не считал. Изучив материалы дела и заслушав заявителя, суд (для установления вменяемости заявителя) назначил стационарную судебно-психиатрическую экспертизу. Указанная экспертиза должна была проводиться в отделении судебно-психиатрических экспертиз Днепропетровской областной клинической психиатрической больницы (далее – психиатрическая больница). Судья ссылался на статью 20 Кодекса Украины об административных правонарушениях и статью 21 Закона Украины «О психиатрической помощи» (см. пункты 60 и 63). В постановлении отмечалось, что оно не подлежит обжалованию.
10. Из зала заседаний милиция доставила заявителя в Красногвардейский РО УМВД Украины в Днепропетровской области, где он находился около трех часов. Затем его доставили в психбольницу.
11. На следующий день, 24 июля 2009 года, психиатрическая больница сообщила Красногвардейскому суду, что не может провести судебно-психиатрическую экспертизу в соответствии с постановлением суда, поскольку в материалах дела отсутствуют какие-либо характеризующие его сведения. Заявитель был выписан из больницы, а никаких документов о состоянии его психического здоровья составлено не было.
12. 31 июля 2009 года заявитель обжаловал решение суда от 23 июля 2009 года. Он утверждал, в частности, что постановление нарушало его право на презумпцию психического здоровья и что такого вида постановления не было в перечне постановлений, которые суд вправе принимать согласно Кодексу Украины об административных правонарушениях . Заявитель также ссылался на положения в обжалованном постановлении, что это постановление не подлежит обжалованию, как еще один пример его незаконности и произвола.
13. 4 августа 2009 года председатель Красногвардейского суда предоставил милиции указания собрать сведения о личности заявителя, необходимые психиатрической больнице для установления состояния его психического здоровья. Милиции указаны, в частности, собрать все документы, связанные с психиатрическим лечением или медикаментозной терапией заявителя, а также характеристики на него от его родственников, соседей и коллег.
14. В тот же день двое соседей заявителя предоставили милиции достаточно положительные характеристики на него.
15. 6 августа 2009 г. местная поликлиника сообщила милицию, что заявитель не проходил психиатрического лечения и не находится под психиатрическим наблюдением.
16. 14 августа 2009 г. апелляционный суд Днепропетровской области оставил апелляционную жалобу заявителя на постановление от 23 июля 2009 г. без рассмотрения. Суд отметил, что обжалованное постановление касалось процессуального вопроса и обжалованию не подлежало.
17. 2 сентября 2009 г. Красногвардейский суд направил милиции указания обеспечить явку заявителя для проведения стационарного судебно-психиатрического обследования.
18. 14 сентября 2009 года милиция снова отправила заявителя в психбольницу. Обстоятельства этого задержания неизвестны.
19. 21 сентября 2009 года старший эксперт отделения судебно-психических экспертиз психиатрической больницы направил в Красногвардейский суд письмо, в котором отметил, что для проведения экспертизы заявителя необходимы некоторые дополнительные документы: характеристика с последнего места работы и подробные сведения о состоянии его психического здоровья от его двоюродного брата и бывшей жены. Без этой информации провести его экспертизу было невозможно.
20. 2 октября 2009 года двоюродный брат заявителя дал разъяснения о характере и поведении заявителя без подробностей. Он также отметил, что заявитель никогда не был женат.
21. 8 октября 2009 года комиссией экспертов был составлен акт, согласно которому установить диагноз и предоставить экспертное заключение о состоянии психического здоровья заявителя было невозможно «в связи со сложностью случая и неясностью клинической картины». Поэтому было рекомендовано проведение повторной экспертизы.
22. В тот же день заявитель был выписан из больницы без экспертного заключения. Согласно его утверждениям, один из экспертов заверил его в том, что состояние его психического здоровья удовлетворительно.
23. 6 ноября 2009 года в ответ на запрос заявителя о предоставлении ему копии акта от 8 октября 2009 года должностное лицо психиатрической больницы сообщило, что для получения копии акта заявитель должен обратиться в Красногвардейский суд, поскольку акт был направлен туда.
24. На основании материалов дела 19 ноября 2009 г. Красногвардейский суд назначил заявителю повторную стационарную судебно-психиатрическую экспертизу. Заявитель пытался оспорить это решение в апелляционном порядке, но безуспешно.
25. 1 декабря 2009 года психбольница вернула материалы дела в Красногвардейский суд, не проведя указанную психиатрическую экспертизу. Ссылаясь на приказ Министерства здравоохранения Украины, больница отметила, что любые повторные судебно-психиатрические экспертизы, необходимые в таких сложных случаях, должны проводиться Киевским городским центром судебно-психиатрических экспертиз или Украинским научно-исследовательским институтом социальной и судебной психиатрии и Наркология.
26. 18 января 2010 г. Красногвардейский суд отложил заседание в связи с организацией повторной психиатрической экспертизы заявителя и его оплаты.
27. 20 января 2010 года заместитель председателя Красногвардейского суда обратился в местное территориальное управление Государственной судебной администрации Украины в Днепропетровской области с запросом о том, может ли оно оплатить повторную психиатрическую экспертизу заявителя. Согласно ответу, отправленному 22 января 2010 года, осуществить такую оплату до утверждения годового бюджета было невозможно.
28. 25 января 2010 г. суд назначил проведение амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы заявителя в Областной психиатрической больнице г. Запорожья.
29. После многочисленных безуспешных попыток обеспечить явку заявителя 16 июля 2010 г. больница вернула материалы дела в Красногвардейский суд, не выполнив его постановление.
30. 9 августа 2010 г. Красногвардейский суд закрыл производство по административному делу в отношении заявителя в связи с истечением срока давности привлечения к административной ответственности.
31. Заявитель обжаловал указанное постановление. Он требовал закрытия дела на том основании, что никакого административного правонарушения совершено не было.
32. 17 сентября 2010 года апелляционный суд Днепропетровской области в судебном заседании с участием заявителя оставил его апелляционную жалобу без удовлетворения, приняв постановление, которое было окончательным и не подлежало обжалованию.
1. Относительно утверждаемой незаконности помещения заявителя в больницу для проведения психиатрической экспертизы и последующего содержания там
33. Из материалов дела следует, что 9 ноября 2009 года заявитель инициировал в Октябрьском районном суде г. Днепропетровска (далее — Октябрьский суд) административное производство по психбольнице. Он требовал признания его госпитализации и содержания в этой больнице незаконными и возмещения 500000 грн (в то время эта сумма составила около 41000 евро) морального ущерба. Заявитель не предоставил Суду копии указанного искового заявления.
34. 7 июня 2011 г. Октябрьский суд частично удовлетворил иск заявителя. Ссылаясь, в частности, на статью 5Конвенции суд пришел к выводу, что помещение заявителя в больницу 23 июля и 14 сентября 2009 года, а также содержание его в психбольнице с 23 по 24 июля и с 14 сентября по 8 октября 2009 года были неправомерными. Суд считал, что ответчик действовал в нарушение презумпции психического здоровья заявителя. Более того, указанная больница имела право только на проведение судебно-психиатрической экспертизы лиц, содержащихся под стражей, тогда как заявитель на время происшествия под стражей не держался. Суд также отметил, что, хотя проведение экспертизы заявителя было назначено решением суда, больница могла отказаться ее проводить. Однако в удовлетворении заявителя в части возмещения морального вреда было отказано.
35. 1 сентября 2011 года Днепропетровский апелляционный административный суд отменил вышеупомянутое постановление и закрыл производство по делу на том основании, что его не следует рассматривать в порядке административного судопроизводства.
36. 11 октября 2011 г. Высший административный суд Украины вернул кассационную жалобу заявителя на определение от 1 сентября 2011 г. как поданное с нарушением процессуального срока.
37. 14 ноября 2011 г. Высший административный суд Украины сообщил заявителю о его праве подать новую кассационную жалобу вместе с ходатайством о возобновлении срока подачи жалобы.
38. Имеющиеся в Суде материалы дела не содержат копии кассационных жалоб заявителя или его ходатайств о возобновлении срока подачи таких жалоб.
2. Относительно невручения психиатрической больницей заявителю акта экспертизы
39. Из материалов дела следует, что 25 января 2010 года заявитель обратился в Октябрьский суд с еще одним административным иском в психиатрическую больницу. Он потребовал, чтобы суд признал отказ больницы предоставить ему копию заключения экспертизы от 8 октября 2009 года незаконным (см. пункты 21-23 ). Заявитель также потребовал возмещения 10000 грн (на время событий эта сумма была эквивалентна около 880 евро) морального ущерба. Заявитель не предоставил судебные копии этого искового заявления.
40. 5 июля 2011 г. Октябрьский суд частично удовлетворил иск заявителя. Суд признал отказ больнице предоставить заявителю копию акта экспертизы от 8 октября 2009 года незаконным и присудил ему 500 грн (около 40 евро) возмещения морального вреда.
41. Как заявитель, и ответчик обжаловали решение суда. Заявитель требовал большей суммы. Больница доказывала, в частности, что дело не должно решаться в порядке административного судопроизводства.
42. 17 октября 2011 г. Днепропетровский апелляционный административный суд оставил решение суда первой инстанции без изменений. Суд отметил, что больница является государственным учреждением, а значит, дело подсудно административным судам. В своем определении апелляционный суд также отметил, что его определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Высший административный суд Украины.
43. Заявитель не уведомил Суд, обжаловал ли он указанное постановление в порядке.
44. 25 января 2010 года заявитель обратился в Октябрьский суд с гражданским иском в психиатрическую больницу, требуя возмещения морального вреда. Копии своего иска Суду он не предоставил.
45. 12 февраля 2010 года Октябрьский суд вернул указанное исковое заявление на том основании, что оно не подсудно этому суду, поскольку должно рассматриваться по местонахождению ответчика. Суд сообщил заявителю, что он должен подать иск в Самарский районный суд г. Днепропетровска по месту нахождения больницы-ответчика.
46. Заявитель оспорил вышеупомянутое определение. Копии этой жалобы Суду предоставлено не было.
47. 25 мая 2010 года апелляционный суд Днепропетровской области оставил определение от 12 февраля 2010 года без изменений.
48. Заявитель подал кассационную жалобу.
49. 22 июня 2010 года Верховный Суд Украины отметил, что заявитель не уплатил судебный сбор и предоставил срок до 29 июля 2010 года для устранения этого недостатка.
50. В неустановленную дату в июле 2010 года заявитель подал в Верховный Суд Украины ходатайство с просьбой освободить его от уплаты судебного сбора. Копия этого ходатайства Суду предоставлена не была. Согласно краткому изложению этого ходатайства в соответствующем определении Верховного Суда Украины (см. ниже) заявитель ссылался на решение Суда по своему предварительному делу (заявление № 29875/02, от 22 ноября 2007 года), в котором было установлено нарушение статей 6 и 13 Конвенции . , а также статьи 1 Первого протокола в связи с длительным неисполнением не связанного с этим делом окончательного решения национального суда, принятого в его пользу.
51. 10 августа 2010 г. Верховный Суд Украины отказал в удовлетворении вышеупомянутого ходатайства, а кассационную жалобу заявителя оставил без рассмотрения.
D. Жалобы заявителя в органы прокуратуры
1. Относительно госпитализации
52. 30 ноября 2009 года заявитель подал в прокуратуру Красногвардейского района г. Днепропетровска жалобу на некоторых должностных лиц судебных органов, имеющих отношение к его делам, и работников милиции, причастных к доставке его в больницу для прохождения психиатрической экспертизы. Заявитель не предоставил судебные копии этой жалобы.
53. 29 декабря 2009 года прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела по жалобе заявителя. В дела нет копии этого постановления.
54. 23 марта 2010 прокуратура Днепропетровской области отменила отказ районной прокуратуры и поручила провести дополнительную проверку.
55. 9 апреля 2010 года прокуратура Красногвардейского района снова вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по этому вопросу. В постановлении прокуратуры указывалось, что заявитель проигнорировал многочисленные повестки и телефонные звонки следователя.
2. В отношении утверждаемого воровства из квартиры заявителя
56. Заявитель утверждал, что, пока он находился в больнице, из его квартиры были похищены деньги. Когда он вернулся домой, он, как утверждалось, нашел там портфель с личными документами неизвестного ему лица. Заявитель пожаловался в милицию.
57. 16 декабря 2009 года милиция возбудила уголовное дело по жалобе на кражу имущества заявителя.
58. В материалах дела нет дополнительной информации по указанному расследованию.
II. Соответствующие национальные законодательство и практика, действующие во время событий
A. Конституция Украины (1996)
59. Соответствующим положением статьи 32 Конституции (1996 года) предусмотрено следующее:
«Никто не может подвергаться вмешательству в его личную и семейную жизнь, кроме случаев, предусмотренных Конституцией Украины.
Не допускается сбор, хранение, использование и распространение конфиденциальной информации о лице без его согласия, кроме случаев, определенных законом, и только в интересах национальной безопасности, экономического благополучия и прав человека. …».
B. Кодекс Украины об административных правонарушениях (1984)
60. Согласно статье 20 Кодекса административной ответственности не подлежит лицо, которое во время совершения противоправного действия или бездействия было в состоянии невменяемости, т.е. .
61. Согласно статье 38 Кодекса административное взыскание может быть наложено не позднее чем через три месяца со дня совершения правонарушения.
62. Пункт 1 статьи 185-3 Кодекса в качестве взыскания за неуважение к суду предусматривает наложение штрафа или административный арест сроком до пятнадцати суток.
C. Гражданский кодекс Украины (2003)
63. Согласно статье 302 Гражданского кодекса Украины сбор, хранение, использование и распространение информации о личной жизни физического лица без его согласия не допускаются, кроме случаев, определенных законом, и только в интересах национальной безопасности, экономического благополучия и прав человека.
D. Закон Украины «О психиатрической помощи» (2000)
64. Статьей 3 Закона («Презумпция психического здоровья») предусмотрено, что каждое лицо считается не имеющим психического расстройства, пока наличие такого расстройства не будет установлено на основаниях и в порядке, предусмотренных законодательством Украины.
65. Согласно статье 21 Закона, если проведение судебно-психиатрической экспертизы требуется по административным, уголовным и гражданским делам, она назначается и проводится по основаниям и в порядке, предусмотренных законом.
66. Статьей 32 Закона предусмотрено, что «решения, действия или бездействие лиц, нарушающих права… граждан при оказании им психиатрической помощи, могут быть обжалованы… в суд».
E. Закон Украины «Об информации» (1992)
67. На время событий (2009 год) формулировка статьи 23 Закона оставалась неизменной с момента вступления этого закона в силу в 1992 году, и в ней указывалось следующее:
«Информация о личности – это совокупность документированных или публично объявленных сведений о личности.
Основными данными о личности (персональными данными) являются: национальность, образование, семейное положение, религиозность, состояние здоровья, а также адрес, дата и место рождения.
Источниками документированной информации о лице являются выданные на его имя документы, подписанные им документы, а также сведения о лице, собранные государственными органами власти и органами местного и регионального самоуправления в пределах своих полномочий.
Запрещается собирать сведения о лице без его предварительного согласия, за исключением случаев, предусмотренных законом.
Каждый человек имеет право на ознакомление с информацией, собранной о нем.
Информация о лице охраняется Законом.».
68. 30 октября 1997 года Конституционный суд Украины представил свое официальное толкование статьи 23Закона. Суд отметил, что это положение следует понимать как запрещающее не только сбор, но и хранение, использование и распространение конфиденциальной информации о лице без его предварительного согласия, кроме случаев, определенных законом, и только в интересах национальной безопасности, экономического благосостояния, прав и свобод человека. Суд также уточнил, что к конфиденциальной информации, в частности, относятся указания на личность (образование, семейное положение, религиозность, состояние здоровья, дата и место рождения, имущественное положение и другие персональные данные). Суд также отметил, что национальным законодательством не полностью определен режим сбора, хранения, использования и распространения информации, в частности, психического состояния человека, его принудительного осмотра и лечения. Суд отметил,
69. 13 января 2011 г. в Закон Украины «Об информации» были внесены изменения, и в этой редакции вопросы, которые до этого охватывались статьей 23 Закона, теперь регулировались его статьей 11.
F. Приказ Министерства здравоохранения Украины от 8 октября 2001 г. № 397 «Порядок проведения судебно-психиатрической экспертизы»
70. Судебно-психиатрическая экспертиза назначается органами досудебного следствия и суда и проводится с целью ответа на вопросы, возникающие при производстве административных, уголовных и гражданских дел по поводу психического состояния личности ( п. 1). Такая экспертиза может проводиться амбулаторно, стационарно или судебном заседании (п. 5). Более того, объектами ее могут быть: подозреваемый, обвиняемый или подсудимый, свидетель или потерпевший, истец или ответчик (п. 8). Срок проведения как амбулаторной, так и стационарной экспертизы составляет до 30 дней с момента получения всех соответствующих материалов (пп. 21 и 28). Стационарная экспертиза обвиняемого проводится в экспертном учреждении при наличии решения о назначении соответствующей экспертизы. Такая же экспертиза потерпевшего, свидетеля, истца и ответчика по уголовным и гражданским делам назначается судом только по их согласию (п. 25).
G. Постановление Пленума Верховного Суда Украины от 30 мая 1997 г. № 8 «О судебной экспертизе по уголовным и гражданским делам»
71. Судебно-психиатрическая экспертиза по уголовному делу обязательна при наличии сомнений, вытекающих из материалов дела, относительно вменяемости подсудимого. При наличии сомнений в способности потерпевшего, свидетеля, гражданского истца или ответчика по уголовным делам правильно воспринимать события, адекватно реагировать на них и верно воспроизводить их в своих показаниях суд может вызвать в судебное заседание эксперта-психиатра для участия в допросе этого лица. Назначение судебно-психиатрической экспертизы в отношении таких лиц с помещением в медицинский стационар допускается только с их согласия ( п. 14 ).
72. Правительство предоставило Суду ряд решений национальных судов. Те из указанных решений, которые Суд считает уместными, приведены ниже.
73. 26 марта 2010 года Шевченковский районный суд г. Черновцов удовлетворил гражданский иск к главному врачу местной психиатрической больницы. После подачи истцом многочисленных жалоб в различные органы власти местный прокурор обратился к врачу с просьбой провести психиатрическую экспертизу истца. Хотя истец отказался от экспертизы, врач завел медицинскую карту амбулаторного больного и обратился в суд с заявлением о получении решения суда о проведении такой экспертизы. Шевченковский районный суд признал действия врача незаконными и восстановил положение истца, существовавшее до обращения прокурора.
74. 29 апреля 2010 года Жовтневый районный суд г. Полтавы частично удовлетворил иск лица к местному подразделению милиции в связи с вмешательством в ее семейную жизнь и присудил ему возмещение морального вреда. Милиция обращалась в жилищно-коммунальные хозяйства за информацией о жильцах квартир, которыми владели истец и его жена.
75. 21 мая 2010 года Железнодорожный районный суд г. Симферополя удовлетворил иск лица к местной психиатрической больнице и присудил ему возмещение морального вреда. Суд установил, что по запросу милиции врач этой больницы незаконно предоставил ей информацию о состоянии психического здоровья истца, несмотря на то, что указанная выше информация была получена во время осмотра, который должен быть анонимным и конфиденциальным.
76. 19 декабря 2012 года апелляционный суд Полтавской области оставил по-прежнему решение Октябрьского районного суда г. Полтавы от 28 сентября 2012 года, которым был удовлетворен иск лица в местное подразделение милиции. Иск касался незаконного сбора информации об объектах недвижимости, которым владела семья истца. Обстоятельства этого дела, как представляется, похожи на обстоятельства, которые рассматривались во время производства, указанного в пункте 74 , но отсутствие в предоставленных копиях судебных решений имен или каких-либо других персональных данных усложняет возможность установления, были ли оба решения приняты в одном и том же же производстве.
I. УТВЕРЖДАЮЩЕЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ПРИНУЖДЕННЫМ ПОЛУЧЕНИЕМ ЗАЯВНИКА В ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ БОЛЬНИЦЕ С 23 ПО 24 ИЮНЯ И С 14 ВЕР
77. Заявитель жаловался на то, что помещение его в психиатрическую больницу и содержание в ней осуществлялось в нарушение его прав по статьям 3 , 5 и 8 Конвенции.
78. Об этой жалобе по всем трем статьям, на которые ссылался заявитель, было уведомлено Правительство государства-ответчика. Однако Суд, которому принадлежит ведущая роль в осуществлении юридической квалификации фактов дела, учитывая суть жалобы заявителя, приходит к выводу, что указанную жалобу следует рассматривать только по подпункту «е» пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. решение по делу «Анатолий Руденко против Украины »). » (Anatoliy Rudenko v. Ukraine), заявление №50264/08, п. 85, от 17 апреля 2014 года). В связи с этим Суд отмечает, что в отличие от других дел, по которым он рассматривал содержание в психиатрическом учреждении не только по статье 5 , но и по статье 3 и/или 8 Конвенции (см., например, решение по делу«Акопян против Украины» (Akopyan v. Ukraine), заявление № 12317/06, пп. 57-111, от 5 июня 2014 г.), по этому делу заявитель не жаловался на то, что он был подвергнут какому-либо лечению вопреки его воле.
79. В соответствующих положениях подпункта «е» пункта 1 статьи 5 Конвенции указано следующее:
«1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы, кроме таких случаев и в соответствии с процедурой, установленной законом:
80. Правительство доказывало, что заявитель не исчерпал национальные средства правовой защиты, поскольку он, в частности, не обжаловал в кассационном порядке определение апелляционного суда от 1 сентября 2011 года, принятое в производстве по его административному иску в психбольницу (см. пункт 35 ).
81. Правительство также утверждало, что заявитель, по желанию, мог подать гражданский иск в администрацию больницы о возмещении ущерба. В подтверждение этого довода правительство привело несколько примеров из практики национальных судов (см. пункты 72-76 ).
82. Заявитель не согласился. Он утверждал, что подал кассационную жалобу на определение от 1 сентября 2011 года, но Высший административный суд Украины оставил эту жалобу без рассмотрения. Заявитель отметил, что апелляционный суд Днепропетровской области был в своем подходе непоследовательным: своим определением от 1 сентября 2011 года он постановил, что иск заявителя не должен рассматриваться в порядке административного судопроизводства, а 17 октября 2011 года пришел к противоположному выводу (см. пункты 35 и 42 ).
83. Заявитель также отрицал утверждение Правительства о том, что оно не подавало гражданских исков в психбольницу.
84. Суд напоминает, что цель статьи 35 Конвенции состоит в предоставлении государствам — участникам Конвенции возможности предотвратить нарушение, в связи с которым против них заявлены жалобы, или исправить такие нарушения еще до того, как жалобы будут поданы в Суд. Таким образом, государства освобождаются от необходимости отвечать за свои действия перед международным органом до тех пор, пока они не используют возможность исправить ситуацию с помощью своей собственной правовой системы (см., например, решение по делу «Сельмуни против Франции» (Selmouni v. France). [ОП], заявление № 25803/94, п. 74, ECHR 1999-V). Согласно пункту 1статьи 35 Конвенции заявитель должен обычно обращаться к средствам правовой защиты, которые доступны и достаточны для обеспечения возмещения за утверждаемые нарушения. Такие средства правовой защиты должны существовать с достаточной уверенностью как в теории, так и на практике, иначе им не хватит должной доступности и эффективности (см., среди других источников, решения по делу «Акдивар и другие против Турции» (Akdivar and Others v.). Turkey), от 16 сентября 1996 г., п. 66, Reports of Judgments and Decisions 1996-IV).
85. В своей практике Суд постановил, что в случаях, относящихся к лишению свободы, иск к государству о возмещении вреда не является средством правовой защиты, которое должно быть использовано, поскольку право не быть лишенным свободы, «кроме [определенных] случаев и в соответствии с процедуры, установленной законом» и право на получение возмещения вреда за любое лишение свободы, несовместимое со статьей 5 Конвенции, являются двумя разными правами (см., среди прочих, решения по делам «Хадисов и Цечоев против России» (Khadisov and Tsechoyev v .Russia), заявление № 21519/02, п. 151, от 5 февраля 2009 года, «Швабе и М.Г. против Германии» (Schwabe and MG v. Germany), заявления №№ 8080/08 и 8577/08, п. 49, ECHR 2011 (подъемники), и «Раудевс против Латвии» (Raudevs v. Latvia), заявление № 24086/03, п. 62, от 17 декабря 2013 года). Пункт 1статьи 5 Конвенции охватывает первое право, а пункт 5 статьи 5 – второе. Более того, являясь средством правовой защиты чисто компенсационного характера, гражданский иск о возмещении вреда не может обеспечить увольнение заявителя, если лишение его свободы было незаконным, как это требуется пунктом 4статьи 5 Конвенции (см. решение по делу «Уикс против Соединенного Королевства» (Weeks v. the United Kingdom), от 2 марта 1987 года, п. 61, Series A № 114, и недавнее решение по делу «Аден Ахмед против Мальты») (Aden Ahmed v. Malta), заявление № 55352/12, п. 114, от 23 июля 2013 г., и приведенные в нем ссылки). Соответственно гражданский иск о возмещении ущерба обычно не будет иметь отношения к вопросу исчерпания национальных средств правовой защиты в связи с жалобой заявителя по пункту 1 статьи 5 Конвенции (см. решение по делу «Л.М. против Словении» (LM v. Slovenia) , заявление №32863/05, п. 84, от 12 июня 2014 года). Из этого правила могут быть исключения. Да,
86.Возвращаясь к этому делу, Суд отмечает, что заявитель не имел возможности обжаловать постановление Красногвардейского суда от 23 июля 2009 года, которым назначалась его стационарная судебно-психиатрическая экспертиза. Кроме того, никаких, доступных заявителю, механизмов, способных обеспечить его увольнение из психбольницы, не было. Соответственно, у заявителя не было превентивных средств правовой защиты, которые он мог бы исчерпать. Однако он действительно обращался за возмещением ретроспективно – после того, как он был выписан из психиатрической больницы, – и подал несколько административных и гражданских исков в связи с принудительным содержанием его в указанном заведении. Суд отмечает, что ни одно из этих производств не завершилось принятием окончательного судебного решения по результатам рассмотрения его иска по существу. Первый вопрос, на которое необходимо ответить – можно ли при обстоятельствах указанного дела считать указанные выше производства эффективным национальным средством правовой защиты. Если ответ положительный, то следующий вопрос — можно ли, как предлагало Правительство, упрекать заявителя в том, что суды не рассмотрели его иск.
87. Суд отмечает, что жалоба заявителя касается его содержания в психиатрической больнице в течение двадцати пяти дней и поднимает более серьезные вопросы, чем просто процессуальные недостатки. Следовательно, Суд считает, что у него есть достаточно оснований, чтобы уже на этом этапе, не приобщая возражения Правительства к существу дела, как оно это сделало в решении по вышеуказанному делу «Акопян против Украины» (Akopyan v. Ukraine, п. 63) , прийти к выводу, что существование только ретроспективного средства правовой защиты, если таковой был, в деле заявителя недостаточно, чтобы считать его эффективным средством правовой защиты в смысле пункта 1 статьи 35 Конвенции.
88. Соответственно для соблюдения заявителем требования по исчерпанию национальных средств правовой защиты несущественно, довел ли он до конца инициированный им административный или гражданский иск о возмещении ущерба. Следовательно, соответствующее отрицание Правительства должно быть отклонено.
89. Суд также отмечает, что эта часть заявления не является явно необоснованной в понимании подпункта а пункта 3 статьи 35 Конвенции. Она также неприемлема по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.
90. Заявитель утверждал, что он был лишен свободы незаконным и своевольным способом. Он утверждал, что Красногвардейский суд по действующему законодательству не имел права назначать проведение его стационарной судебно-психиатрической экспертизы. Заявитель также утверждал, что его право на презумпцию психического здоровья было нарушено. По его мнению, настоящей целью содержания его в психбольнице было наказать его за его активную общественную позицию.
91. Правительство не предоставило никаких замечаний по существу этой жалобы.
92. Суд напоминает, что статья 5 Конвенции, наряду со статьями 2 , 3 и 4 , закрепляет одно из наиболее важных прав, защищающих физическую безопасность человека, а потому его важность в демократическом обществе чрезвычайна (см. решения по делам «Маккей против Соединенного Королевства» (McKay v. the United Kingdom) [ОП], заявление № 543/03, п. 30, ECHR 2006-X, и «Шторк против Германии» (Storck v. Germany), заявление № 61603/00, п .102, ECHR 2005-V).
93. Суд уже неоднократно постановлял, что содержание под стражей является настолько серьезной мерой, что его применение оправдано только тогда, когда другие, менее строгие, меры были рассмотрены и признаны недостаточными для гарантирования интересов лица или общества, которые могут требовать содержания соответствующего лица под стражей. Это означает, что соответствие лишения свободы национальному законодательству является недостаточным условием; оно также должно быть необходимым в конкретных обстоятельствах (см., например, решение по делам «Витольд Литва против Польши» (Witold Litwa v. Poland), заявление № 26629/95, п. 78, ECHR 2000-III, и «Станев против Болгарии» (Stanev v. Bulgaria) [ОП], заявление № 36760/06, п. 143, ECHR 2012).
94. По этому делу Суд отмечает, что с 23 по 24 июля и с 14 сентября по 8 октября 2009 года (в общей сложности двадцать пять дней) заявитель вопреки его воле держался в психиатрической больнице с целью проведения психиатрической экспертизы для установления его вменяемости по делу об административном правонарушении. Сторонами не оспаривается тот факт, что его пребывание в психбольнице составляло «лишение свободы» в смысле пункта 1 статьи 5 Конвенции. Суд не видит оснований считать иначе.
95. Даже если указанное содержание не основывалось в узком смысле (stricto sensu) на выводе о психическом заболевании заявителя, а скорее цель его экспертизы, это содержание следует проанализировать с точки зрения подпункта «е» пункта 1 статьи 5 Конвенции (см. решение). по делу «Варбанов против Болгарии» (Varbanov v. Bulgaria), заявление № 31365/96, пп. 48-49, ECHR 2000-X, и «C.Б. против Румынии» (CB v. Romania), заявление № 21207 /03, пп.49, 57 и 59, от 20 апреля 2010 года).
96. Содержание под стражей лица, считающегося психически больным, должно соответствовать целям пункта 1 статьи 5 Конвенции, которое заключается в предотвращении лишения лиц свободы своевольным способом, а также соответствовать целям ограничения, указанного в подпункте «е». В связи с последним Суд повторяет, что согласно его устоявшейся практике лицо не может считаться «психически больным» и быть лишено свободы, если не соблюдены три нижеследующих минимальных условия: во-первых, объективная медицинская экспертиза должна достоверно установить, что лицо психически больное; во-вторых, психическое расстройство должно быть таким, что обуславливает принудительное содержание лица в психбольнице; в-третьих, необходимость продолжающегося содержания в психбольнице зависит от устойчивости такого заболевания (см. решение по делу «Винтерверп против Нидерландов» (Winterwerp v. the Netherlands), от 24 октября 1979 г., п. 39, Series A № 33).
97. Суд также отмечает, что никакое лишение свободы лица, считающегося душевнобольным, не может рассматриваться как соответствующее подпункту «е»пункта 1 статьи 5 Конвенции, если оно было назначено без заключения медицинского эксперта. Это правило применимо даже если целью содержания заявителя является именно получение медицинского заключения (см. вышеупомянутое решение по делу «Варбанов против Болгарии» (Varbanov v. Bulgaria), пп. 47 и 48). Конкретные формы и порядок могут различаться в зависимости от обстоятельств. В срочных случаях или в случаях, когда лицо задержано в результате агрессивного поведения, приемлемым может быть получение такого вывода сразу после задержания. Во всех других случаях необходима предварительная консультация с врачом. Если такой возможности нет (например, в связи с отказом указанного лица явиться для проведения осмотра), нужно по крайней мере назначить проведение медицинской экспертизы на основании документов из материалов дела, и если этого сделано не будет, нельзя утверждать,
98. Суд отмечает, что по этому делу единственным основанием для помещения заявителя в психиатрическую больницу были сомнения судьи о состоянии психического здоровья заявителя, вытекающие из оскорбительных и грубых выражений заявителя в отношении других судей. Судья назначил стационарную психиатрическую экспертизу заявителя, что означало помещение его в психиатрическую больницу сроком до 30 суток, без получения предварительного медицинского заключения и при отсутствии в материалах дела каких-либо медицинских или других документов, которые бы обусловили такое решение.
99. Суд считает, что предыдущая психиатрическая экспертиза, проведенная по крайней мере на основе его писем, вызвавших беспокойство судьи по поводу состояния психического здоровья заявителя, была не только возможной, но и необходимой.
100. Суд также придает вес тому факту, что обстоятельства дела не свидетельствовали о неотложности. Так, заявитель добровольно явился в суд и не проявлял агрессивного поведения. Хотя законодательством Украины предусмотрены другие формы судебно-психиатрических экспертиз, которые предусматривают меньшее вмешательство, например амбулаторное обследование или экспертиза во время судебного заседания, ни один из этих вариантов не рассматривался.
101. Более того, Суд отмечает существование пробелы в соответствующем национальном законодательстве. Хотя применимые положения национального законодательства предусматривают достаточно конкретные гарантии в отношении судебно-психиатрических экспертиз, проводимых в рамках уголовного или гражданского производства, проведение таких экспертиз в рамках административного производства фактически остается неурегулированным (см. пункты 65-66 , 70 и 71 ).
102. Указанные выше соображения приводят к выводу Суда, что принудительное содержание заявителя в психбольнице с 23 по 24 июля и с 14 сентября по 8 октября 2009 года не отвечало требованиям подпункта «е» пункта 1 статьи 5 Конвенции.
103. Соответственно по этому делу имелось нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.
II. УТВЕРЖДАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ С ПОВТОРНОЙ СУДЕБНО-ПСИХИАТРИЧЕСКОЙ ЭКСПЕРТИЗОЙ ЗАЯВЛЯТЕЛЯ, НАЗНАЧЕННОЙ 19 НОЯБРЯ 2009 ГОДА
104. Заявитель жаловался, что его право на свободу и личную неприкосновенность было нарушено постановлением Красногвардейского суда от 19 ноября 2009 года, которым была назначена еще одна стационарная психиатрическая экспертиза.
105. Правительство утверждало, что эта жалоба должна быть отклонена как не соответствующая Конвенции ratione personae, поскольку оспариваемое постановлением заявителя свободы не лишалось.
106. Суд напоминает, что термин «потерпевший» в контексте статьи 34 Конвенции означает лицо, на которое непосредственно повлияли действия или бездействие, о которых идет речь (см. решение по делу «Люди против Швейцарии» (<…>), от 15 июня 1992 г., п. 34, Series A № 238).
107. Суд отмечает, что постановление от 19 ноября 2009 года не было исполнено (см. пункты 24-29 ). На самом деле, заявитель никогда не утверждал, что ее следствием было лишение его свободы. Это означает, как правильно заметило Правительство, что оно не может считаться потерпевшим от утверждаемого нарушения статьи 5 Конвенции. Следовательно, эта часть заявления не соответствует положениям Конвенции ratione personae и должна быть отклонена в соответствии с подпунктом «а» пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.
III. УТВЕРЖДАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 8 КОНВЕНЦИИ В СВЯЗИ СО СБИРАНИЕМ ОРГАНАМИ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СВЕДЕНИЙ О ЗАЯВИТЕЛЕ БЕЗ ЕГО СОГЛАШЕНИЯ
108. Заявитель жаловался, что сбор органами внутренних дел сведений о нем на основании указаний Красногвардейского суда нарушил его право на уважение его частной жизни по статье 8 Конвенции, в соответствующей части которой указано следующее:
2. Органы государственной власти не могут вмешиваться в осуществление этого права, за исключением случаев, когда вмешательство осуществляется по закону и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной и общественной безопасности или экономического благосостояния страны, для предотвращения беспорядков или преступлений, для защиты здоровья я или морали или для защиты прав и свобод других лиц.».
109. Правительство утверждало, что заявитель не исчерпал национальные средства правовой защиты. Правительство отметило, в частности, что заявитель мог подать жалобу об утвержденном незаконном сборе сведений о нем в органы прокуратуры, но не сделал этого. Правительство также утверждало, что заявитель также имел возможность подать гражданский иск о возмещении ущерба в качестве альтернативного или дополнительного средства защиты. В связи с этим Правительство ссылалось на статью 302 Гражданского кодекса Украины и статью 11 Закона Украины «Об информации», а также на соответствующую национальную судебную практику (см. пункты 63 , 67 и 69 ).
110. Заявитель в целом указал, что он подавал жалобы по этому вопросу в различные органы власти.
111. Суд уже постановил, что исчерпанию подлежат только эффективные национальные средства правовой защиты (см. пункт 84 ). Суд напоминает, что для того, чтобы быть эффективным, средство правовой защиты должно быть независимым от любого дискреционного действия государственных органов власти и быть непосредственно доступным для тех, кого он касается (см. решение по делу «Гурепка против Украины» (Gurepka v .Ukraine), заявление № 61406/00, п. 59, от 6 сентября 2005 года); способным предотвратить возникновение или продолжение утверждаемого нарушения; а также обеспечить надлежащее возмещение за любое нарушение, которое уже имело место (см. решение по делу «Кудла против Польши» (Kudla v. Poland) [ОП], заявление № 30210/96, п. 158, ECHR 2000-XI ).
112. Суд отмечает, что в ряде дел в отношении Украины он установил, что суды общей юрисдикции не имеют полномочий отменять законы в связи с их неконституционностью. Более того, в правовой системе Украины лицо не имеет права на индивидуальное заявление в Конституционный Суд Украины, являющийся единственной инстанцией, полномочной отменять законодательные акты. Следовательно, если жалоба заявителя или заявительницы непосредственно касалась законодательного акта, четкого и однозначного, Суд приходил к выводу, что в распоряжении этого лица не было средства правовой защиты, которое при обстоятельствах его или его дела считалось бы эффективным (см., например, постановление о приемлемости по делу «Мирошниченко против Украины» (Myroshnychenko v. Ukraine), заявление № 10205/04, от 3 апреля 2007 года, и решение по делу«Хорошего против Украины» (Garnaga v. Ukraine), заявление №20390/07, п. 30, от 16 мая 2013 года).
113. Для того, чтобы решить, было ли эффективное национальное средство правовой защиты доступно для заявителя по этому делу в связи с его жалобой по статье 8 Конвенции, Суду необходимо проанализировать качество украинского законодательства, связанного со сбором органами власти персональных данных по лица. Однако, поскольку этот вопрос уже касается сути жалобы заявителя, Суд считает, что вопрос исчерпания национальных средств юридической защиты должен быть приобщен к существу дела.
114. Суд также отмечает, что эта часть заявления не является явно необоснованной в понимании подпункта а пункта 3 статьи 35 Конвенции. Суд также отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.
115. Стороны не обменялись никакими замечаниями по существу этой жалобы.
116. Суд отмечает, что это не оспаривается сторонами, что в августе и октябре 2009 года органы милиции по указанию председателя Красногвардейского суда собирали у соседей и родственников сведения о характере заявителя (см. пункты 13-15 и 20 ). Эти сведения, очевидно, были использованы специалистами психиатрической больницы в контексте судебно-психиатрической экспертизы заявителя.
117. Практикой Суда установлено, что сбор и хранение информации о частной жизни лица, а также его распространение охватываются сферой применения пункта 1 статьи 8 Конвенции (см., например, решения по делу «Ротара против Румынии» (Rotaru v. Romania) [ОП ], заявление № 28341/95, п. 43, ECHR 2000V).
118. Суд также напоминает, что формулировка «по закону» требует, чтобы обжалуемая мера не только имела основания в национальном законодательстве, но и была совместима с принципом верховенства права, прямо отмечаемым в преамбуле Конвенции и являющейся неотъемлемой частью цели и задачи статьи 8Конвенция. Таким образом, закон должен быть доступен и предсказуем, то есть сформулирован достаточно четко, чтобы обеспечить лицу возможность — при необходимости путем предоставления соответствующего совета — регулировать свое поведение. Чтобы национальное законодательство отвечало этим требованиям, оно должно предоставлять адекватную юридическую защиту от произвола и, соответственно, с достаточной четкостью указывать границы полномочий, предоставленных компетентным органам власти, и способ их осуществления (см. решение по делу «С. и Марпер против Соединенного Королевства»). (S. and Marper v. the United Kingdom) [ОП], заявления № 30562/04 и № 30566/04, п. 95, ECHR 2008, с последующими ссылками).
119. Возвращаясь к этому делу, Суд отмечает, что на время событий соответствующее положение (тогда статья 23 ) специального закона, то есть Закона Украины «Об информации», оставалось неизменным с момента вступления его в силу в 1992 году. Суд не забывает о критике Конституционным Судом Украины этого положения с учетом недостаточного законодательного регулирования вопросов сбора, хранения, использования и распространения информации о лицах, в частности о состоянии их психического здоровья, а также отсутствия какого-либо механизма защиты прав лиц от незаконного вмешательства психиатрических учреждений в их частной жизни (см. пункт 68 ).
120. Учитывая, что милиция собирала сведения о заявителе в контексте его судебно-психиатрической экспертизы, Суд также считает уместным сделать здесь ссылку на собственную критику применимых законодательных положений относительно, в частности, отсутствия необходимых гарантий от произвола (см. пункт 101 ).
121. Для Суда вышеуказанных соображений достаточно, чтобы сделать вывод, что обжалуемое вмешательство в право заявителя на частную жизнь было незаконным.
122. Следовательно, Суд приходит к выводу, что в связи с этим было нарушение статьи 8 Конвенции. Суд также отклоняет отрицание Правительства относительно неисчерпания национальных средств правовой защиты, предварительно приобщенного к существу дела (см. пункт 113 ).
IV. ДРУГИЕ УТВЕРЖДАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ
123. Заявитель жаловался по статье 6 Конвенции на то, что производство по нему по делу об административном правонарушении было несправедливым и необоснованно длительным. Ссылаясь на статью 7 Конвенции, он также жаловался, что он был вынужден пройти психиатрическую экспертизу, применимую только в уголовных производствах. Заявитель также жаловался по статье 8 Конвенции и статье 1 Первого протокола о незаконном проникновении в его квартиру и кражу его имущества в то время, когда он находился в больнице. Он жаловался по статьям 9 и 10Конвенции о том, что путем помещения его в психиатрическое учреждение национальные суды наказали его за выражение несогласия с «существующими в… части общества… политическими, нравственными, правовыми, религиозными и культурными ценностями». В заключение заявитель жаловался, что хотя он никогда не был женат, органы власти по ошибке решили получить характеристику на него от его несуществующей бывшей жены, считавшейся нарушением статьи 12 Конвенции.
124. Учитывая все имеющиеся у него материалы и принадлежность обжалуемых вопросов в сфере его компетенции, Суд приходит к выводу, что они не обнаруживают никаких признаков нарушения прав и свобод, гарантированных Конвенцией или протоколами к ней. Следовательно, эта часть заявления должна быть отклонена как явно необоснованная в соответствии с подпунктом «а» пункта 3 и пунктом 4 статьи 35 Конвенции.
V. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ
125. Статьей 41 Конвенции предусмотрено:
«Если Суд признает факт нарушения Конвенции или протоколов к ней и если внутреннее право соответствующей Высокой Договаривающейся Стороны предусматривает лишь частичное возмещение, Суд в случае необходимости предоставляет потерпевшей стороне справедливую сатисфакцию».
126. Заявитель требовал 48 634,89 евро возмещения материального ущерба и 19 000 евро возмещения морального вреда.
127. Правительство возражало против этих требований как чрезмерных и необоснованных.
128. Суд не видит никакой причинно-следственной связи между установленными нарушениями и утверждаемым материальным ущербом, а потому отклоняет это требование. С другой стороны, Суд присуждает заявителю 5000 евро возмещения морального вреда.
129. Заявитель также потребовал 30000 грн компенсации расходов на правовую помощь г-на Болдырева в производстве в Суде до уведомления Правительства о заявлении. Заявитель также потребовал 42 грн компенсации расходов на канцтовары, 778 грн компенсации расходов на печать и 511,72 грн компенсации почтовых расходов.
130. Правительство возражало против требования о компенсации расходов на правовую помощь заявителю, отметив, в частности, что в материалах дела нет свидетельств того, что г-н Болдырев от имени заявителя готовил документы в Суд. Правительство также возражало против других требований заявителя по данному пункту, за исключением требований компенсации почтовых расходов, которые Правительство оставило на усмотрение Суда.
131. Согласно практике Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных и других расходов, только если будет доказано, что такие расходы были фактическими и неизбежными, а их размер — обоснованным. По этому делу, ввиду имеющихся у него документов и с учетом вышеуказанных критериев, Суд отклоняет требование заявителя о компенсации расходов на юридическую помощь, оказанную ему во время производства в Суде, и присуждает ему 120 евро компенсации всех административных и почтовых расходов.
132. Суд считает надлежащим назначить пеню на основании предельной ссудной ставки Европейского центрального банка, к которой должны быть добавлены три процентных пункта.
ПО ЭТИМ ОСНОВАМ СУД ЕДНОГОЛОСНО
1. Решает приобщить возражения Правительства относительно неисчерпания национальных средств юридической защиты в связи с жалобой заявителя по статье 8 Конвенции о сборе органами внутренних дел сведений о нем по существу этой жалобы и отклоняет его после рассмотрения ее по существу.
2. Объявляет приемлемыми жалобу о принудительной госпитализации и содержании заявителя в психбольнице, а также его жалобу о сборе органами внутренних дел сведений о нем, а остальные жалобы в заявлении — неприемлемы.
3. Постановляет , что имело место нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции.
4. Постановляет , что было нарушение статьи 8 Конвенции.
(a) в течение трех месяцев с даты, когда это решение приобретет окончательный статус в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции, государство-ответчик должно уплатить заявителю нижеследующие суммы, которые должны быть конвертированы в валюту государства-ответчика по курсу на день осуществления платежа, и дополнительно сумму любых налогов, которые могут начисляться:
(b) с истечением указанного трехмесячного срока до окончательного расчета на вышеуказанные суммы будет начисляться простой процент (simple interest) в размере предельной ссудной ставки Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, к которой должны быть добавлены три процентных пункта.
Совершено на английском языке и сообщено в письменном виде 26 февраля 2015 года в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.
